роман "Свидетельство"
Естественно, все это время я не мог ничего сочинять. Я мало спал. И вот в одну из ночей, когда я смог, наконец, заснуть, мне приснился странный сон.
Будто бы тщательно выбрив чёрные щёки, два углекопа напялили фраки и увязали цветные бабочки на жилистых шеях. Выйдя на лестницу, они нахлобучили цилиндры на свои яйцевидные головы. За углом, в арке, поджидал их чистильщик. С яростью набросился он на их узконосые туфли. Щётки вгрызлись в старую кожу и вскоре туфли засияли, как старые потрескавшиеся зеркала. Углекопы зашагали по улице, держась за руки и подняв вверх костлявые чёрные лица.
Не то что бы я увязался за ними следом, нет, просто мне захотелось посмотреть, куда это направляются два углекопа, нарядившись во фраки. Они быстро свернули с центральной улицы и вошли в переулки. Мне показалось даже, что я потерял их из виду. Переулки эти были настолько извилисты, что совсем нетрудно было в них заблудиться. Я уже стал оглядываться по сторонам в поисках обратной дороги, но тут разглядел впереди два покачивающихся цилиндра. Подойдя ближе, я не нашёл углекопов - оба цилиндра были надеты на длинные палки, стоящие перед обшарпанной дверью. Дверь была украшена чьим-то неумелым рисунком, изображавшим кривого углекопа с мятым цилиндром на сплющенной голове. На двери висел огромный замок. Присмотревшись, я заметил, что замок открыт и только для виду вставлен в медную щеколду. Любопытство охватило меня: что может происходить за этой дверью? Я осмотрелся вокруг. Никого не было в переулке. Скорее всего углекопы шмыгнули в эту дверь и как-то ухитрились навесить замок снаружи. Зачем? Быть может для того, чтобы отпугнуть чужаков? Но если бы в своё время я стал углекопом, я не был бы сейчас чужаком для них. Быть может я просто не знал, кем нужно мне стать…
Убедив себя таким образом, я снял ненужный замок и приоткрыл дверь. Внутри не было ничего, кроме бесконечного плохо освещённого коридора. Я двинулся вперёд. Стены были выкрашены в ужасный жёлто-оливковый цвет. Пахло сыростью и старыми крысами. Идти пришлось столь долго, что я успел уже основательно устать и разочарованный бессмысленным этим путешествием готов был повернуть обратно, но тут впереди что-то забрезжило и, наконец, я добрался до конца коридора. Там ждала меня узкая лестница. Её ветхие ржавые перила казалось рассыплются, стоит только на них опереться. Лестница кончалась дырой. Я подтянулся на руках, оперся коленями и выбрался наружу.
Я огляделся. Я был поражён: бесконечный пустырь расстилался по сторонам. Казалось, что я под землёй прошел городскую черту и выбрался за город. Но этого не могло быть. Во-первых, я шёл не так долго, чтобы преодолеть расстояние отделяющее центр города от окраин. А во-вторых, я знал, что этот город окружали леса и озёра, а не заброшенные пустыри. Я не успел ещё как следует рассмотреть всё вокруг, как меня уже с обеих сторон подхватили под руки. Это были два углекопа. Они так сильно схватили меня, что ноги мои перестали касаться земли. Стремительно понеслись они вперёд и тело моё приняло почти горизонтальное положение. Я громко пытался выразить своё возмущение, но углекопам было плевать на него.
Они притащили меня в какое-то помещение похожее на гигантскую турецкую баню. Откуда взялся этот дом я не знаю, я не заметил на пустыре никаких строений. В огромном зале, покрытым кафелем, рядами стояли длинные скамейки и на них, плотно прижавшись одна к другой, сидели голые женщины. Женщин было так много, что, если бы кому-нибудь в голову пришло пересчитать их, он вынужден был бы потратить на это целый день. Вдруг углекопы вновь набросились на меня и мгновенно сорвали с меня одежды. Я стал голым, как и эти женщины, что даже не повернули головы, чтобы взглянуть на меня. Углекопы, прихватив с собой мою одежду, исчезли так же внезапно, как и появились. Слабая надежда мелькнула у меня - быть может они всего лишь воры?
Я пошёл по рядам. Мне показалось, что женщины мертвы. Я даже наклонился к нескольким из них, чтобы почувствовать их дыхание, но так и не услышал его. Они сидели недвижимо, уперев остекленевшие взоры в затылки впередисидящих. Я растерялся. Я не знал, что мне делать теперь. Искать выход? Но куда мне идти?
Уверенность в том, что мне необходимо вернуться обратно в город, вдруг покинула меня. Смерть, о которой я почти никогда не думал и которую всегда боялся, вдруг предстала передо мной в ином обличии. Тысячи самых разных женщин, обладать которыми я всегда стремился, обнажёнными сидели передо мной. И все они были мертвы. Я, владеющий, наконец, этим несметным богатством, не мог распорядиться им. Я расхаживал по рядам, трогал их лица, животы, груди и не мог с ними ничего поделать. Они не чувствовали меня... Я мог только умереть вместе с ними. Я опустился на пол и растянулся во весь рост на холодных немых кафельных плитах. Возможно, я ожидал, что смерть придёт и ко мне.
Не думаю, что я пролежал так долго. Невесть откуда появившиеся углекопы поставили меня на ноги, всунули моё тело в одежды и, почти волоком, подхватив подмышки, дотащили до дыры, из которой я появился на пустыре. Силой они спустили меня вниз и в тот момент, когда мои ноги упёрлись в перекладину лестницы, чем-то тяжёлым завалили выход над головой. Мне ничего более не оставалось, как спуститься по лестнице и проделать весь обратный путь по сырому противному коридору.
Я выбрался в город. Была уже ночь. Переулки были плохо освещены, и я долго плутал, прежде чем мне удалось выбраться на центральную улицу. Только к утру я добрался до дома. Дети мои и обе жены были так обеспокоены моим отсутствием, что не спали всю ночь. Я успокоил их, как смог. Залез под одеяло и подоткнул его под себя. Видимо я замёрз: меня била дрожь. Собака пришла ко мне и облизала ступни. Не помню, как удалось мне заснуть. Жёны долго сидели возле меня и гладили мою голову. Я спал во сне и мне снились ряды мёртвых женщин...