- Прошлое - ничто, ничто и будущее - так начал патлатый Берл, взобравшись на старую рассохшуюся телегу. Хромая костлявая лошадь давно покинула её кривые оглобли, уйдя в свой последний поход. Пасётся ли она на небесных пастбищах, вспоминая патлатого Берла, шлёт ли ему печальный привет или хохочет над его разглагольствованиями во всё лошадинное горло? Берл не задумывается об этом. Его не интересует лошадинное мнение. Он стоит, широко расставив ноги в дырявых штиблетах, один посреди пустынной сухой земли, один посреди бесконечного этого пространства, именуемого у нас степью. Степь начинается на краю океана, а кончается бог весть где...
Никто не доходил до конца степи, известно только, что на одном конце её на тяжёлом, покрытом золотым орнаментом стуле сидит еврей в окружении женщин и с печалью вещает, что нет ничего нового под луной, а на другом - старый китаец записывает в одиночестве мысль о блаженстве бездействия.
Но они ничего не знают о Берле. Да и Берл не знаком с ними. - Прошлое - ничто, ничто и будущее - бормочет Берл как заклинание и закидывает верёвку на единственное в этой степи голое высохшее кривое дерево. Верёвка цепляется, наконец, за сук и Берл радуется такой удачи. Он расставляет пошире ноги, пропихивает длинную патлатую голову в верёвочную петлю и затягивает её на худой своей шее. В тот момент, когда он, набрав воздуха и наконец решившись, обеими ногами пытается отпихнуть от себя старую скрипучую телегу, небеса разверзаются и из большого рваного облака высовывается лохматая голова его старой кобылы.
- Бералэ - ласково говорит кобыла громоподобным голосом - Бералэ, старый дурак, кому ты нужен на небесах?! - - Гей ин дер эрд* - коротко отвечает Берл, даже не удивившись чудесному явлению. - Гей ин дрэрд, - повторяет он, с ослинным упрямством пытаясь вновь оттолкнуть от себя телегу. - А штик мишугинер!** - притворно возмущаясь, фыркает хромая кобыла и голова её ещё больше высовывается из облака. Её бывшему хозяину всё никак не удаётся оторвать своё костлявое тело от скрипучей телеги.
- Господи! - кричит Берл, гневно пиная ногой, рассохшийся борт биндюги - Господи! Дай мне умереть спокойно! Убери из-под моих ног эту старую рухлядь! - Лошадь как безумная начинает хохотать в небесах - Агройсэр фэрд - кричит ему лошадь, - аналтэр фэрд!*** - ржёт она в вышине. Берл зажимает уши руками, чтобы не слышать оглушительного этого ржанья. - Господи, уйми эту проклятую кобылу! Почему в последний свой миг должен выслушивать я её глупости?! - - Эй, швицэр****, - обиженно кричит ему лошадь - не приставай к Богу. Ты ему и так надоел. Ты что не видишь, что прислали меня? - Берл подымает, наконец, голову и смотрит на лошадиную морду. Морда, облепленная облачной пеной, выглядит горделиво. - Тебя? Прислали тебя?! - от удивления он даже выпускает верёвку из рук. - А что, - кокетливо гогочет кобыла - чем я не подхожу? - - Вэр фарбрент!***** - Берл даже захлёбывается от возмущения. - Что ты делаешь там, хромоногая? - Кобыла негодующе фыркает - Это тебе здесь нечего делать. Сюда не всех берут! Не стоит и вешаться! - Лошадь задирает верхнюю губу, нахально ржёт и оплёвывает Берла с головы до ног.
Патлатый оплeванный Берл сдёргивает со своей шеи верёвку. Длинная голова его не пролезает в петлю, но, мучаясь, и обдирая большие уши, он, наконец, освобождается от бечёвки. Берл садится на корточки и горько плачет...
- Господи, - бормочет он - Господи! Прошлое - ничто, ничто и будущее. Я не могу повесится. -
С небес смотрит на него большая лошадиная морда. Берл задирает голову и встречает печальный взгляд своей старой кобылы. Её миндальный коричневый глаз похож на небесное озеро, где невиданные Берлу белые пеликаны неторопливо и важно проплывают вдоль берегов. У пеликанов атласные красные клювы и небесные рыбы, зачарованные их красотой, мечтают прыгнуть в них и порезвиться на славу. В лошадином глазу собирается большая капля слезы и, сверкая, словно горный хрусталь, под лучами степного солнца, падает с высоты на кудлатую голову Берла. Небесная хромоногая лошадь с грустью глядит на бывшего своего хозяина. Кому он нужен там в вышине? Время его ещё не пришло.
Гей ин дер эрд (идиш)* – «Провались ты в землю!»
А штик мишугинер** – «Кусок сумасшедшего!»
А гройсэр, ан алтэр фэрд*** – ругательство (звучит приблизительно, как «Большой старый мерин»)
Швицэр**** – «Хвастун»
Вэр фарбрент***** – «Чтоб ты сгорел!»